Ветер Палестины. Часть 2
«Львы Иерусалима»
Я - араб.
земли, поднятые мной
и моими детьми, ты тоже украл.
Ты хоть что-то оставил нам,
кроме этих вот скал?"
Вообще, моим глубоким личным убеждением является то, что у нормального современного человека должен быть внутренний конфликт с окружающей действительностью. Просто потому, что он не может быть ею доволен. Он может быть доволен своим достатком, положением, и прочим подобным, даже если они скромны, но тем, что происходит в мире – нет.
И не потому, что он не видит ничего хорошего. Он видит хорошее и радуется этому. Просто он не может не видеть плохого. Потому что он зряч. Потому что он не ослеплен этим миром, который катится в тартарары и уводит за собой тех, кто в гармонии с ним. Им по пути, поэтому они идут одной дорогой. Это путь того большинства, о котором говорится в Коране.
Иные же, либо плывут против течения, пытаясь повернуть ход событий в другую сторону, либо просто стоят и печально смотрят на происходящее, полагая, что ничего уже не изменить.
Через пару часов мы уже стояли на земле, где находится его дом. Дом, построенный на чужой беде. Понимает ли это он и тяготит ли это его... Если он такой, как я подумал, тогда, рано или поздно, поймет.
А после соберет свои вещи и отправится в путь в поисках потерянной истины, утраченной справедливости и самого себя. И возможно когда-нибудь их обретет. И даже если покинет этот мир в полном одиночестве, то хотя бы скажет: «Я не причастен к тому, что творили они».
Иногда так хочется думать хорошо о людях. Особенно, когда совсем их не знаешь.
Аэропорт Тель-Авива не запомнился мне ничем, кроме того, что нас с Алексеем задержали для дополнительной проверки, как подозрительных лиц, представляющих потенциальную угрозу.
Нас предупреждали о том, что такое возможно, и потому мы были готовы. Многое зависело и от того, к кому ты попадешь на паспортном контроле.
Я понял, что встал не туда, когда было уже слишком поздно.
Почти всех, кто стоял передо мной, отправляли на дополнительную проверку. Отправлял их туда молодой человек в кипе – традиционной еврейской шапочке, прикрывающей темя. В остальных очередях люди проходили спокойно.
Алексей стоял в соседней очереди, и когда последние передо мной прошли к контролю, его очередь встала. Немного подождав, он шагнул ко мне. «Не возражаешь?» – спросил он. «Нет, но я здесь не один» - ответил я, имея ввиду тех, кто стоял сзади.
Я уже понимал, что Алексей сделал неправильный шаг. Вскоре это понял и сам Алексей. Мужчина в кипе отправил его постоять в сторонке. Меня отправили вслед за ним. Через несколько минут за нами пришла женщина в униформе. Она привела нас в комнату, где сидели все подозреваемые, и мы расположились на стульях.
Я достал планшетник, полагая, что нас будут вызывать в порядке очереди, однако через пять минут женщина в униформе появилась снова, и вернула нам паспорта вместе с какой-то справкой.
Справку велели хранить. Ее выдают всем иностранцам. Если иностранец справку не получает, он, как я предполагаю, автоматически попадает в отряд пернатых и летит обратно туда, откуда посмел прилететь.
Группа была в сборе, все ждали только нас. Амангельды – президент хадж-компании, выехавший вместе с нами в качестве гида, заволновался, полагая, что нас могут задержать надолго. Это была его 43-я поездка в Иерусалим.
Мы погрузились в комфортный автобус и распределились по свободным местам. Дорога от Тель-Авива до Иерусалима занимала около двух часов. Я закрыл глаза, свесил голову так, что уперся подбородком в грудь.
Я высыпался за все те бесонные ночи, которые провел в Алматы перед поездкой. Этот скандал, затеянный странной женщиной и раздутый журналистами, заставил всех нас понервничать.
Из всего этого, я в очередной раз понял, что от неуравновешенных женщин и недобросовестных журналистов лучше держаться подальше.
Теперь же не было ни странных женщин, ни журналистов, ни скандалов связанных с ними. Только ночь и глубокий сон под мелькающие за окном пейзажи.
А затем пробуждение и разбитость. Автобус на дороге и чемоданы на тротуаре. Ночные фонари и пустынный ветер, блуждающий по переулкам старого города. Сонные люди в одинаковых жилетках, озирающиеся по сторонам, и желтый, тусклый цвет улиц.
Все это напомнило мне первое знакомство с Меккой. Тогда было все тоже самое. Даже Алексей.
Гостиница называлась «Львы Иерусалима». До этого компания работала с другой гостиницей, где уже все было налажено, но в этом году она закрылась на ремонт. Усталой поступью сонного хищника мы направились в свое логово зализывать раны.
Девушка на ресепшене свободно говорила по русски. На вопрос Амангельды о том, почему у них платный wi-fi, тогда как во всем мире он бесплатный, она ответила: «Добро пожаловать в Израиль».
Я купил 30 минут интернета, но после понял, что прогадал. Чем меньше берешь, тем дороже выходит. Безлимит на 4 дня обошелся мне в 30 долларов.
Группу распредили по трое в каждый номер. Нас с Алексеем оставили тет-а-тет. Итого, нас было 5 мужчин и около 15 женщин. Женщин я не считал. Многие из них были почтенного возраста. Среди них – Фатима-апа.
Фатима-апа заслуживает отдельного внимания хотя бы потому, что совершила хадж и умру в общем количестве около 36 раз. С начала 90-х, она совершала хадж ежегодно, и только в последнее время стала ограничиваться умрой. Зато совершает ее по два раза в год. Да и в Иерусалиме она уже не в первый раз.
Кроме этого, у Фатимы-апы двенадцать приемных детей, которых она вырастила и поставила на ноги. Все это вызывало к ней уважение не только среди нас, но и среди знающих ее арабов. А знают ее и в Саудии, и в Палестине. Авторитет ее был настолько высок, что когда она говорила на русском или казахском, арабы ее понимали.
Амангельды оказывал ей особое внимание. Судя по их отношениям, она была для него не просто постоянным клиентом его компании, но и старшей, глубокоуважаемой сестрой, годящейся ему в матери.
Номер был стандартным, а стандартные номера везде одинаковые. Две кровати были совмещены в одну. Я сообщил Алексею, что он не самый подходящий вариант для такой романтической обстановки. Он ответил мне тем же. Мы обменялись любезностями, и отвернувшись друг от друга, погрузились каждый в свой сон.
Аль-Акса
Мне хватит дни окончить на ее земле,
быть погребенной в ней,
растаять, просочиться в ее почву
и прорасти цветком,
чтобы играть с детьми моей страны.
Фадва Тукан (палестинская поэтесса)
Время фаджра наступало в 5:00. Завтрак начинался в 7:00 и продолжался до 9:30. Завтрак и ужин входили в стоимость поездки, однако с ужином нам в гостинице отказали. Это не входило ни в наши планы, ни в планы Амангельды. Надо отдать ему должное – все это время он кормил нас ужином или обедом за свой счет.
Сборы были в 10:00. Аль-Акса, со слов Амангельды, распологалась неподалеку. Наш путь лежал через иерусалимский «арбат», по краям которого были расположены кафе, магазины и обменники, а между ними столики, скамейки и праздный народ, из числа туристов и горожан.
Мы шли неторопливо, как идут никуда не спешащие люди, получающие удовольствие просто оттого, что могут видеть, слышать, дышать, вспоминать и чувствовать...
Мы шли за лучами солнца по земле, на которой тысячи лет назад жили пророки, желающие спасти этот мир, не желающий их слушать.
Мы шли в одну из трех главных святынь мусульман – первую Киблу Ислама, точку сбора всех авраамических религий, место вознесения имама пророков, мир ему и благословение Аллаха, к вершине познания – Лотосу Крайнего Предела – Сидрат аль-Мунтаха.
Я шел оглядываясь по сторонам, и чувствовал переполнявшую меня радость и благодарность Аллаху за то, что позволил мне оказаться здесь, в этом городе, на этой земле.
Пройдя по переулкам, мы вышли на мусульманское кладбище. Ветхое и заброшенное, оно находилось прямо в центре города. Возведенные на могилах небольшие постройки, хранили на себе печать веков, оставивших от них лишь желтые, как земля Иерусалима, руины.
Мы сели почитать над ними Коран и сделать дуа за их обитателей. Амангельды сказал, что в ближайшее время на их месте собираются возвести торговый центр. Если так, значит недолго им осталось покоиться под голубым небом Аль-Кудса...
Пройдя еще немного, мы вышли на улицу дорогих бутиков и кафе. Вдоль улицы располагались многочисленные забавные инсталяции. Инсталяцию можно было купить, и тогда ее место занимала другая.
К вечеру, количество людей увеличивалось, кафе заполнялись, играла музыка и бродили пары. Все выглядело очень мирно, и для человека живущего светскими ценностями, весьма привлекательно.
И мало кто знал, а если и знал, то это мало его волновало, что все это возведено на могилах мусульман... На кладбище, стертым с лица земли обетованной для прогулок тех, кому эта земля, согласно их представлениям, принадлежит по праву избранности и превосходства.
Вслед за вереницей бутиков начинался базар и продолжался до самых ворот Аль-Аксы. Сувениры, одежда, ювелирные украшения с иудейской, христианской и исламской символикой, а также продавцы и туристы, напоминали о том, что земля эта священна для всех трех религий.
Некоторые продавцы спрашивали проходящих мимо об их вероисповедании, чтобы затем предложить им свой широкий ассортимент, или завлечь их скидкой, по случаю одной с ними веры.
Постепенно прилавки редели и неподалеку от ворот Аль-Аксы я увидел лист бумаги, лежащий на земле среди товаров. На листке были изображены черные военные самолеты, и написано: «Israel don’t worry. America behind you”.
Хозяин прилавка был палестинцем-мусульманином.
Группа собралась у входа в мечеть, на котором стояли вооруженные израильские полицейские. Амангельды показал им нашу коллективную визу, и мы один за одним стали проходить на территорию Аль-Аксы. Территория Аль-Аксы находится под юрисдикцией Иордании.
Я шел одним из последних. Признаться, я вел себя осторожно и был немного напряжен.
«Muslims?» - вдруг спросил меня один из полицейских. Я кивнул головой. «Муслимс, альхамдулиллях!» - подчеркнуто дополнил Амангельды мой молчаливый кивок. Полицейский перевел на него свой взгляд, не встретивший на лице Амангельды никаких положительных эмоций.
Я шагнул за ворота и словно пересек невидимую черту, попав из мира суеты и будней в мир духовной и мистической силы.
Перед нами открывался Аль-Харам Аль-Кудс аш-Шариф – Благородное Святилище Иерусалима, расположенное на Храмовой горе, где когда-то стояли первый и второй Храмы Сулеймана, мир ему, а ныне возвышаются мечети Куббат ас-Сахра и Аль-Акса.
Амангельды представил нам своего друга - шейха Мухаммада, - англоязычного переводчика, который пригласил нас последовать за ним, периодически повторяя: «Ахлян уа сахлян» (добро пожаловать).
Однако мы направились не к Аль-Аксе, и даже не к Куббат ас-Сахра, а к другой, малоизвестной для широкого круга, но очень интересной мечети – «Аль-Бурак».
Мечеть находится под землей, и представляет собой небольшую комнату с михрабом. Интересна она, в первую очередь тем, что в одну из ее стен вбито железное кольцо, за которое Пророк Мухаммад, мир ему и благословение Аллаха, привязывал Бурака – животное, перенесшее его из Мекки в Аль-Кудс.
За другой стеной находится «Стена Плача» – главное место иудейских молитв.
Пока Алексей фотографировал, а шейх Мухаммад и Амангельды рассказывали историю этой мечети, я сидел и наслаждался прохладой.
Люстра, ковер и вековые стены – все, что ее украшало, но как привлекательна она была в своей простоте...
Мне хотелось остаться здесь одному, вслушаться в безмолвие ее стен, и услышать в них шорох невидимых крыльев и стук стремительных копыт Бурака...
Следующим пунктом была Аль-Акса.
Всегда думал, что она меньше, чем оказалась... Вход для мужчин и женщин общий. Женщины сразу уходят направо, и молятся позади всех. Мужчины проходят вперед к михрабу.
Светлая и просторная, со множеством столбов, на каждом из которых полки с Кораном. Коран представлен во всем многообразии переводов. Я не нашел на казахском, и пожалел, что не взял его с собой. Так захотелось оставить что-нибудь от себя, чтобы затем какой-нибудь казахстанский паломник обрадовался, увидев его среди остальных.
Минбар Аль-Аксы, как и многих других мечетей, был возведен Салахаддином Аюби – героем, живущим в сердцах мусульман, с болью и гордостью вспоминающих века былых побед и величия Ислама.
Построенная когда-то Умаром, пусть Аллах будет им доволен, на месте совершения молитвы Пророком, мир ему и благословение Аллаха, мечеть расширялась Омеядами, Аббасидами, Айюбидами, разрушалась землетрясениями, завоевывалась крестоносцами, поджигалась протестантами, но каждый раз восстанавливалась и возвращалась в руки мусульман, которые ныне, за исключением немногих, совсем забыли о ней...
Посередине мечети находится шкаф, на полках которого снаряды и гильзы израильской армии, ворвавшейся сюда несколько лет назад и открывшей стрельбу.
После этого, Иерусалим посетил действующий на тот момент президент США Билл Клинтон, и неожиданно для всех выразил желание увидеть Аль-Аксу. Наш шейх Мухаммад был вызван тогда в качестве переводчика.
Зайдя в мечеть, он, среди всего прочего, подвел президента Америки к этому шкафу, и показав на снаряды, сказал: «Читайте». На снарядах было написано: «Сделано в США».
Говорят, что лицо Клинтона слилось по цвету с красным ковром Аль-Аксы.
Все это, со слов самого шейха Мухаммада, нам рассказал Амангельды. Не уточнив детали, я после долго искал точную датировку этих событий в интернете, но так ничего и не нашел.
В основном, ссылки идут на израильские источники. Вторжение в Аль-Аксу вооруженных солдат упомянулось только единожды, однако и там не говорилось о стрельбе.
Как будто ничего и не было.
И все же шкаф со снарядами стоит, как и стоят обстрелянные стены. Вот только кто их видит, кроме прихожан..
Мы совершили зухр-намаз и уже было собрались выполнять сунну, как прозвучал второй икамат. Часть прихожан выстроилась в ряды. Я растерялся, не зная что делать: совершать сунну или присоединиться к джамаату.
Пришлось обратиться за помощью. Местные ребята объяснили мне, что второй икамат объявляют для путников, совмещающих молитвы.
Поскольку в нашем мазхабе такого нет, мы решили совершить аср-намаз в положенное для него время. Тем более, что собирались находиться в мечети до вечера, и нам еще предстояло посетить «Купол скалы».
Куббат ас-Сахра, или «Купол скалы», стоит напротив главной мечети. Именно ее золотой купол часто путают с куполом Аль-Аксы, поскольку изображают его в качестве одной из главных исламских святынь Иерусалима.
Она действительно является одной из главных святынь Иерусалима. Просто она не Аль-Акса. При этом обе мечети являются неотъемлемой частью всего комплекса.
Некоторые мусульмане считают, что людей намеренно вводят в заблуждение, выдавая Куббат ас-Сахра за Аль-Аксу, чтобы отвлечь их внимание от главной святыни, с целью ее последующего захвата.
Мне неизвестны все истинные планы тех, кто имеет виды на Аль-Аксу, но я полагаю, что это неправильное мнение, поскольку данный способ просто неэффективен.
Выдать одну мечеть за другую никак не получится, кроме как с помощью глобального массового гипноза. Впрочем, если учесть современное состояние уммы, мы недалеко от этого.
Но это уже наша вина. Аллах не меняет положение людей, пока они не изменят себя. И боюсь, если мы не выйдем из этого состояния, наши святыни отберут гораздо более примитивным способом.
Куббат ас-Сахра возведена над камнем, с которого был совершен мирадж – вознесение Пророка Мухаммада, мир ему и благословение Аллаха, через семь небес к Лотосу Крайнего Предела, откуда он разговаривал с Аллахом.
Во времена крестовых походов, мечеть Куббат ас-Сихра, как и Аль-Акса, находилась под властью крестоносцев и была превращена в церковь. В ней обосновались рыцари ордена Тамплиеров, посчитав ее местом Второго Храма.
Возвратил ее мусульманам и восстановил из церкви в мечеть все тот же Саллахадин. Может быть мы станем хотя бы тем перегноем, на почве которого вырастет подобный герой...
Мечеть небольшая. Внутреннее убранство украшено росписями и мозаикой. Центр мечети находится в состоянии продолжительного ремонта. О его продолжительности я узнал уже здесь, от своего друга-палестинца, спросившего меня: «Ремонт еще идет?»
Ремонт – это зачастую такое дело, начав которое очень трудно закончить. Его нужно просто прекратить.
В мечети Куббат ас-Сахра находятся волосы Пророка Мухаммада, мир ему и благословение Аллаха. Помещены они в деревянный купол. Купол стоит за стеклом, а стекло за металическими решетчатыми дверцами с навесными замками. В общем, без больших связей не посмотреть.
А вот Амангельды посчастливилось это дважды. Он также дважды побывал внутри Каабы. И тогда я понял, что надо почаще быть возле Амангельды...
Под ящиком находится отверстие, доступное уже для всех. Просунув в него руку, можно прикоснуться к камню, на который ступала нога Пророка, мир ему и благословение Аллаха.
Напротив михраба находится спуск в то самое место, откуда было совершено вознесение. С учетом возведенных над ним построек, оно напоминает пещеру в подземелье.
Вся она – вековые камни, главный из которых находится над головами, однако он не висит в воздухе, как это распространено в пересказах тех, кто здесь не был.
Пока Амангельды рассказывал его историю, я копался в щелях скалы, в надежде найти маленький камушек.
Дело в том, что мой друг – кореец, принявший Ислам, попросил меня привезти ему камень с Аль-Аксы. Любой, лишь бы находился на ее территории.
Он не шиит, не язычник и не геолог. Просто он очень любит Палестину и Аль Аксу, а любовь к Палестине и Аль-Аксе – это любовь к Исламу, без которых она никогда не будет полноценной.
Камень же – это лишь напоминание о его мечте: чтобы она была свободной, и он мог посетить ее без разрешения израильских солдат. К сожалению, пока только камень является олицетворением борьбы за ее свободу...
Поэтому я очень усердно его искал. Хотел порадовать друга. Простых камней на территории валялось много, но мне хотелось привезти ему нечто особенное.
И когда я увидел это особенное в одной из расщелин, то стал пытаться его всячески достать. Со стороны это выглядело странно, и потому я старался не привлекать к себе лишнего внимания. Однако Алексей, не знавший предыстории и того, что я делаю, все же поймал меня в свой объектив.
Позже я рассказал ему и он даже предложил мне отвертку. Мне стало как-то неловко, и я стал оправдываться, что не собираюсь ничего вероломно откалывать, а хочу лишь взять маленький камушек из расщелины, который там свободно валяется, и если бы он оттуда выпал, то его бы просто выкинул уборщик.
Однако выбранный мною камушек категорически отказывался пролезать в щель, и покидать это благословенное место. Я же все более напоминал себе нечто среднее между вором и вандалом. В конце концов, не выдержав этого внутреннего давления, я оставил свои безуспешные попытки и пошел искать камень на улице.
В Харам аш-Шариф мы находились до магриба. После Куббат ас-Сахра мы все группой направились в располагавшуюся неподалеку каморку шейха Мухаммада. Группа заходила частями, по очереди. Шейх разливал нам арабский кофе и угощал чаем с мятой.
Кофе разливалось в маленькие стаканчики на два-три глотка. Крепкое, немного кисловатое и больше горькое, оно одним только вкусом ударяло в мозг, приводя его в состояние повышенной активности.
Чай наоборот был мягким, сладким, и немного успокаивающим. Мята добавляла свежести, которая была весьма кстати.
В свою очередь, и наши не остались в долгу. На небольшом столике была раскинута скатерть-самобранка, на которой тут же появились лепешки, баурсаки и мясо. Посетить Аль-Аксу и не поесть на ее территории казы – это как-то не по казахски.
Так мы и пообедали.
На этом основная программа была завершена, и все разошлись кто куда. Мы с Алексеем бродили по территории, - он фотографировал, я фотографировался.
Алексей все время пытался придать моим позам некое стандартное положение, которое, которое казалось мне слегка искуственным и глупым.
«Рука - говорил он - должна располагаться вдоль перил, а не поперек со скрюченным запястьем». Я нехотя выполнял его установки, после чего он давал фотоаппарат мне в руки, и просил, чтобы я сфотографировал его точно также. Затем он ворчал, что я взял много неба, или много земли, или много его самого.
- Да ты позер - говорил я ему.
- Потому что я фотограф, и знаю как все должно быть – отвечал он.
В ответ на это я говорил, что он заложник школы и стереотипов, которые необходимо преодолеть. Разумеется, я говорил это в шутку. В этих наигранных творческих разногласиях он был классиком, а я модернистом, хотя обычно я консервативен...
Возвращались мы вдвоем. Кто-то ушел раньше. Оставив фотоаппарат в номере, мы вышли на освещенную фонарями и гудящую людьми улицу, в поисках вечерней, кошерной трапезы...
 Предыдущий |
Следующий |
| Ветер Палестины. Часть 3 | Ветер Палестины. Часть 1 |
Статьи по теме
Интересные материалы
Время намаза 
